восприятие детства в поздней античности: отцы церкви о детях, детстве и родительстве

Клюцкий, С. В. Восприятие детства в поздней Античности: отцы церкви о детях, детстве и родительстве / С. В. Клюцкий, Е. Д. Смирнова // Лістападаўскія сустрэчы – 5. Праблемы старажытнасці і сярэднявечча: Зборнік артыкулаў па матэрыялах Міжнароднай навуковай канферэнцыі ў гонар акадэмікаў М. М. Нікольскага і У. М. Перцава (13–14 лістапада 2003 г., Мінск) / Навук. рэд. В. А. Фядосік і І. А. Еўтухоў. – Мн.: БДУ, 2005. – C. 102-107. С. В. Клюцкий, Е. Д. Смирнова ВОСПРИЯТИЕ ДЕТСТВА В ПОЗДНЕЙ АНТИЧНОСТИ: ОТЦЫ ЦЕРКВИ О ДЕТЯХ, ДЕТСТВЕ И РОДИТЕЛЬСТВЕ Специфика восприятия, чувствительности, способов мышления людей других эпох несколько десятилетий является предметом разнообразных и плодотворных изысканий историков, антропологов, культурологов (Й. Хёйзинга, А. Л. Крёбер, Ж. Ле Гофф, А. Я. Гуревич). Наше выступление касается следующего аспекта данной проблематики: особенностей восприятия и понимания 102 такого этапа жизни человека как детство в эпоху поздней античности, в частности, у раннехристианских авторов. Исследование представляет анализ таких доступных источников, как «Исповедь» Августина, письма Иеронима и проповеди о семье, браке и воспитании Иоанна Златоуста. Нелишним будет отметить, что проблемы позднеантичных ментальности и антропологии на кафедре древнего мира и древних веков исторического факультета БГУ успешно разрабатывают В. А. Федосик и И. О. Евтухов: («К вопросу о формировании антропологии Аврелия Августина», «Киприан и античное христианство», «Концепция человека в произведениях Аврелия Августина периода Тагаста», «Познаантычныя канцэпцьй чалавека»). Сопоставление взглядов на детей и детство Августина, Иеронима и Иоанна Златоуста (сопоставление полезно тем, что все трое — современники и отцы церкви) дает неоднородную картину способов восприятия и понимания и разных смыслов, вкладываемых в эти понятия, что позволяет говорить о наличии не единого концепта «детства», а об одновременном сосуществовании нескольких «детств». Наиболее примечательной в данном контексте является позиция Августина. Принято считать, что суровое осуждение детской природы берет свое начало именно в «Исповеди» Августина. Это суждение требует корректировки. Если внимательно вчитаться в текст Августина, то систему его взглядов на «детство» можно выразить в следующих тезисах. Непризнание невинности в младенчестве и детстве по причине своих собственных переживаний, экстраполяции своего подростково-юношеского опыта: «Этот возраст, Господи, о котором я не помню... Мне не хочется ... причислять к этой моей жизни, которой я живу в этом мире... Где или когда [я] был невинным?»; «... никто ведь ни чист от греха перед Тобой, даже младенец, жизни которого на земле один день. Кто мне напомнит? Какой-нибудь малютка, в котором я увижу то, чего не помню в себе?.. Младенцы невинны по своей телесной слабости, а не по душе своей. Я видел и наблюдал ревновавшего малютку: он еще не говорил, но бледный, с горечью смотрел на своего молочного брата... и это невинность, при щедром источнике молока, не выносить товарища, совершенно беспомощного?». Мучительная рефлексия над вопросами «младенчество-детство», что это такое есть; где истоки, начала жизни, сознания: «И вот младенчество мое давно уже умерло, а я живу... наступило ли 103 младенчество мое вслед за каким-то другим умершим возрастом моим, или ему предшествовал только период, который я провел в утробе матери моей? О нем коечто сообщено мне, да и сам я видел беременных женщин. А что было до этого?.. Господь мой? Был я где-нибудь, был кем-нибудь? Рассказать мне об этом некому: ни отец, ни мать это